Фомы, которое «большинством ученых» отнесено к 60—140 годам[18] (что сомнительно, аргументов я не нашел, а я лично считаю, что конец датировки должен быть сдвинут хотя бы в конец 1-го века), то именно форма этого евангелия в виде записи разрозненных и не связанных единым смыслом в порядке следования логий в первую очередь свидетельствует о наибольшей древности этого памятника: выглядит, как последовательная запись на едином носителе (листе пергамента или папирусном свитке) логий в том порядке очередности, в котором они собирались автором из устных пересказов многих опрошенных им. Видимо, именно такая форма записи использовалась и другими собирателями логий, впоследствии утраченных. Что же касается указаний на 50% -ную схожесть Фомы с логиями, имеющимися у Маркиона и синоптиков, то после сдвижки всех синоптиков на середину второго века эти совпадения однозначно говорят об обратном: о том, что Евангелие от Фомы является ранним памятником, который был использован при составлении более поздних текстов маркионова и – далее – синоптических евангелий, и вполне может претендовать на место загадочного источника Q, на существование которого указывают историки и текстологи, анализирующие происхождение синоптических евангелий. Что же касается евангелия Иоанна, то его связь с ев. Маркиона, как мы увидим в дальнейшем, почти не просматривается, несмотря на идейную схожесть, и это наводит на мысль о том, что мы имеем дело с двумя древнейшими независимыми друг от друга источниками, являющимися, возможно, порождением двух разных школ апостольского христианства.
Достоверность
Придется признать, что ВСЕ без исключения упомянутые нами источники являются малодостоверными по причине их вторичности: И Сам Иисус и его ученики родом из Галилеи языческой были, скорее всего, неграмотными, и говорили на арамейском, а евангелия написаны на литературном греческом, чего бы никогда не смогли сделать ученики Иисуса даже в предположении последующего освоения ими греческого языка и письменности. То есть, в евангелия записывались устные рассказы неизвестных нам авторов неизвестными собирателями. В первую очередь недостоверность касается евангельских событий, при устной передаче которых всегда возникает эффект «испорченного телефона»: рассказчики один другому пересказывают случившееся своими словами, да еще и склонны к преувеличениям и прямому фантазированию, дабы придать себе повышенную значимость и усилить эффект важности происходящего зачастую невероятными подробностями. В то же время, в пересказе разговоров и монологов рассказчики стремятся к упрощению во имя большей доступности для слушателей. В этом смысле характерны подобные упрощения притч Иисуса от Фомы к Иоанну и далее к Маркиону: высказанное в Фоме зачастую загадочное содержание логий Иисуса упрощается у Маркиона до расхожих банальностей.
Ученые библеисты отказывают евангелию Иоанна в достоверности: «большинство современных историков, соблюдая осторожность, предпочитают вовсе выносить Евангелие от Иоанна за скобки при реконструкции образа Иисуса. В последующих главах мы последуем этой респектабельной академической традиции, обращаясь к текстам Иоанна лишь тогда, когда за мистико-богословской тканью этого произведения просматриваются очертания реальной земной истории»[19] – под разными очевидно надуманными предлогами, за которыми часто маячит в первую очередь нежелание признавать явную антииудейскую направленность Учения Иисуса в тексте ев. Иоанна, которая так некстати подрывает основы стройной теории иудеохристианской преемственности, в очередной раз разрабатываемой на протяжении последнего столетия т.н. «большинством современных историков». В частности, такой причиной «недостоверности» ев. Иоанна называется «гностический» характер этого евангелия. Однако, ничего из присущего гностицизму, исповедующему залогом Спасения знание «тайн», также как и самих этих «тайн», в евангелии Иоанна не содержится, и Иисусом в нем не открывается, не сообщается и не обещается. То же касается и древнего евангелия от Фомы, называемого также «пятым евангелием» по причине многовековых церковных тяжб о включении его в канон Нового Завета – никаких «тайн», с моей точки зрения, в нем не содержится, а содержащиеся в нем загадки имеют смысл иносказаний на острые политико-религиозные темы того времени, за одну лишь попытку обсуждения которых без должного благоговения в те дикие времена можно было быть убитым толпой религиозных фанатиков. Или философских притч, интерпретации которых путем упрощения и уплощения смыслов были впоследствии предложены многочисленными толкователями, начиная с авторов канонических евангелий, широко использовавших логии из того же евангелия Фомы. Однако, никаких мистических тайн, имеющих магическую силу властвования над бытием никем из толкователей, как гностических, так и православных, в ев. от Фомы за два тысячелетия найдено и предложено так и не было – а значит, их там и нет, и не было изначально.
Что касается синоптических евангелий, то на сегодняшний день можно считать достоверно установленным вторичный характер и позднюю датировку трех этих независимых компиляций более раннего источника – маркионова Евангелия Господня – с целью иудаизации (как будет показано нами в дальнейшем) как самого Иисуса происхождением из рода Давидова, так и Его Учения, как проповеди иудаизма «всем народам» (Итак идите, научите все народы Мф.28,19)
Таким образом, по смерти и Воскресении Иисуса, несмотря на Его повеление ученикам «идите и всему миру проповедуйте» (Мк16,15), Его Учение было оккупировано с двух сторон: со стороны иудаизма ради иудейского прозелитизма и со стороны христианского гностицизма – оба течения спешили воспользоваться Его Божественным авторитетом для продвижения своих идей и вер.
В результате церковной ортодоксией была выработана чудовищная помесь иудейского сказочного злодейского бога-яхве с одной стороны, магического гностического тайнознания о «тайнах Божиих» с другой и в середке, стиснутая с двух этих сторон и спрессованная в одну-единственную заповедь о любви к Богу и ближнему (вполне ветхозаветного происхождения)[20] Благая Весть Иисуса, Сына Божия: «Приблизилось к вам Царствие Небесное». Всемирное хрИстианство превратилось со временем в дочернее предприятие иудаизма по его прозелитизму и проповеди миру[21]: все теперь, кого ни спроси, знают о еврейских сказочных персонажах: боге-Иегове, Адаме и Еве, Каине и Авеле, Аврааме и Сарре, Моисее и Аароне, Давиде и Соломоне, Илье с Елисеем и проч. – больше чем об Иисусе. И почитают Иегову своим Богом-Отцом. А, вкупе с перечисленными выше, всех библейских святых сомнительной ветхозаветной «праведности» – описанных в Еврейской Библии доеврейских и еврейских дикарей, злодеев, обманщиков, жестоких садистов и форменных негодяев – своими христианскими святыми праотцами. Вдобавок, они даже не разумеют, что Иисус, Сын Божий, объявлен сыном злодейского маньяка-человекоубийцы «от начала» Иеговы, и «тем самым» Христом = Мессией-Машиахом = Помазанником = Царем Иудейским, которого до сих пор ждут иудеи, и который то ли будет антихристом, то ли Христом во Втором Пришествии, а то ли и тем, и другим. И даже не понимают, насколько глупо выглядят «хрИстианами» под издевательской кличкой, полученной от иудеев на память об издевке над Иисусом Пилата, приколотившего на кресте Иисуса глумливую табличку «Царь Иудейский». Однако, пришло время освободить Иисуса из пышной позолоченной могилы, выстроенной за века и тысячелетия громадой Его надгробия, состоящего из церквей и храмов, а Его Учение об Отце Небесном – из родовой религии иудеев с их сказочным «богом» Иеговой: типа дед-мороза, только злым и мстительным – с одной стороны, и магов-материалистов, уповающих кто на тайнознание, кто на тренировку «духовных практик» типа аскетики и прочего самовольного властвования над бытием без Бога – с другой. Настало время освободить Истину из-под спуда канализационных отложений того и другого, напластанных на Нее за века ложного «христианства», хромающего на оба колена иудаизма и гностического магизма – и явить миру подлинное Учение Иисуса, ХРЕСТИАНСТВО (от слова Хрестос – Благой Господь, как именовали Иисуса первые хрестиане вплоть до четвертого века)[22] – чем и займемся, более не откладывая. Для этого отберем из евангелий то, что имеет хоть какие-то шансы на достоверность. И что присуще Иисусу и Его Учению Сына Божия, посланного Отцом возвестить человечеству Благую Весть о Царствии Небесном и Вечной Жизни для избранных Иисусом по вере в Него – и посмотрим, что у нас получится.
Итак, у нас есть три источника чаемого нами хрЕстианства: Ев. Фомы, Иоанна и Маркиона, как наиболее достоверные. Вглядимся в них – что они из себя представляют?
Ев. Фомы, по-видимому, наиболее древнее из трех, представлено в виде своего рода общей беседы Иисуса с учениками – такова избранная евангелистом (или евангелистами) форма. При этом обращает на себя внимание то, что изначально евангелие было